ВОСПОМИНАНИЯ

Берегут память о батюшке его духовные чада. Приводим свидетельства о  старце  тех, кто хорошо знал его, общался с ним, был свидетелем его молитвенных трудов и подвигов, преисполненных великой благодатной силы, даров прозорливости и исцеления.

Воспоминания отца Андрея.

Первый раз приехал я к отцу Феофану в 1972 году. Побыл на службе. После службы подозвал он меня к себе и говорит: «Ты будешь батюшкой».

Тогда я еще работал на шахте, жил с семьей в Кадиевке. Стал постоянно ездить в Красный Деркул, сначала редко: в выходные дни  и во время отпуска. С 1977 года, когда вышел на пенсию, стал чаще приезжать, помогать батюшке.

Однажды приехал я с женой, рабой Божией Анной к отцу Феофану. Побыли на службе и спешили на криничку в Киселеву балку.

У меня тогда расстроился желудок, а у Анны сильно болела нога. Вся покраснела, трудно было  наступать на нее. Батюшка оставлял нас на обед, но мы не остались, нужно было еще ехать в Кадиевку.

Пришли на  криничку, напились воды, Анна помочила водой ногу. Сразу стала проходить краснота. У меня постепенно успокоился желудок, совсем перестал болеть.

Вышли мы на трассу,  голосуем. Ни одна машина не останавливается, а уже вечер, солнце на закате. Пришлось заночевать в поле. Было время уборки, спали в скирде соломы. Только утром добрались домой. Через два месяца приезжаем к отцу Феофану. Батюшка подходит ко мне и говорит: «Шли мы с диаконом Марком. Я пойду вперед, вперед. Сяду,  подожду, а диакон Марк меня догоняет». И так раз, другой говорит мне. Я помолчал и отвечаю: «Батюшка Феофан, это ж нам с Анной так было, когда в прошлый раз мы на криничку ездили». А я  спешил, когда шли на трассу, Анна не поспевала за мной. Мне приходилось ее постоянно поджидать. Об этом и говорил батюшка.

***

Был вечер.  Батюшка Феофан находился в доме, а я что-то делал на веранде. Он говорит мне: «Быстрей иди,  открой, а то там приехали, кричат!». Выхожу во двор и вижу: привезли одержимого бесом мужчину, он сильно кричал. Быстро пошли в церковь, батюшка отслужил молебен. Больному стало легче, он перестал кричать. После его увезли домой.

***

Приехали к батюшке Феофану два молодых парня, товарищи Григорий и Николай. Николай спросил, можно ли ему жениться. Григорий тоже обратился с таким вопросом. Посмотрел  на них батюшка и говорит Николаю: «Тебе жениться можно». А Григорию сказал: «А тебе,  Гриша нельзя. Только мать слушайся». Так и сбылось по его словам, Николай женился,  а Григорий тяжело заболел, до самой его смерти ухаживала за ним мама.

   ***

Собрались мы ехать домой, батюшка уже болел, больше лежал. Подзывает меня к себе и говорит: «Когда будете ехать, в автобус не садитесь, а то протянет. Садитесь в легковую машину». Вышли на дорогу, остановили грузовую машину, приехали в Луганск. Добрались до автовокзала. Сели на лавочку отдохнуть. Заходит водитель мягкого автобуса и объявляет: «Кто на Кадиевку? Садитесь в автобус!» Помня батюшкины слова, мы сначала садиться в автобус не хотели, а потом рассудили: «Где найдем здесь такси? А вот автобус довезет до самого места, притом удобный, мягкий».

Сели, почти приехали. Не доезжая до Кадиевки, у автобуса слетело колесо. Автобус протянуло, остановился в полутора метрах от глубокого кювета. Хорошо, что ехали на небольшой скорости. Остались живыми по батюшкиным молитвам.

***

По неделе ухаживали  мы с Василием  за отцом Феофаном, когда он болел. Лежал батюшка в своей келье. Однажды подзывает он меня к себе и говорит: «Андрей, пойди посмотри, там Наталья (старушка, приезжала из города, возле церкви просила подаяние) ходит. По мусорникам банки собирает. Скажи, пусть идет, берет здесь». Подумал,  что батюшка бредит, ведь он из кельи не выходит, а говорит о том, что происходит за двором. Выхожу за двор. Смотрю и правда, Наталья из мусорника выбирает банки. Позвал ее во двор. Сделал так, как сказал батюшка.

***

Жили мы в Кадиевке в двухэтажном доме. Летом всегда в нем было шумно. Всегда крик, разговоры, телевизоры гремят.

Сажусь на велосипед и выезжаю на окраину города. Нахожу в поле подходящее место, сажусь и читаю «Жития святых». Однажды, когда читал о нетленных мощах святых, задался вопросом: «А какие они, нетленные мощи?». Стал молиться, читаю «Отче наш». Слышу, жаворонки поют надо мною. Перестал молиться, лег на траву, и они умолкли.

Приезжаю к отцу Феофану, делюсь с ним мучающим меня вопросом. Он выслушал и благословляет меня поехать в Загорск (ныне Сергиев Посад) в Троице-Сергиевскую Лавру к мощам святого Сергия Радонежского.

Со мной ехать собрались еще два товарища, купили билеты. Перед отъездом расстроился у меня желудок. Ничего не ел, вычитал правило ко причащению. Утром пошел в церковь, причастился. Не обедая, отправился на вокзал, где встретился с попутчиками. Сели на лавочку, подходят к нам двое с бутылкой и предлагают: «Давайте выпьем». Мы  отказываемся, а они прямо тянут нас с собой, чтобы только выпили. Еле отбились от этих пьяниц.

Сели в поезд «Дебальцево-Москва». В вагоне пассажиров было совсем мало. Только тронулись, прибегают к нам в купе две проводницы и предлагают: «Мы взяли пива, пошли с нами пить». Искушения продолжались всю дорогу.

Приехали в Москву. Электричкой ночью добрались до Загорска. Решили до утра побыть на вокзале. И здесь подходят двое, предлагают выпить. Мы отказались.

Рано утром пошли в монастырь. В Троицком соборе стали подходить к раке с мощами, сначала монахи, затем семинаристы. После пошли и мы. Смотрю, как прикладываются к мощам. Подхожу, ложу три поклона и только приложился, как током ударило в голову, волна прошла до ног. Почувствовал такое облегчение, сразу перестал болеть живот, прошли все боли. Даже не чувствовалось усталости. Почувствовал благодать, исходящую от мощей. Так по благословению батюшки Феофана разрешился мой вопрос, узнал я силу мощей святого Сергия Радонежского.

***

Отец Феофан говорил мне: «Ты будешь батюшкой». Я отвечал: «Посмотрите батюшка, сколько у Вас послушников?» Тогда нас человек семь было на послушании. Помолчал он и говорит: «Они не пройдут».

Назначают мне день рукоположения в сан священника – 21 ноября 1981 года, в день Архистратига Божия Михаила. Ожидают  в тот день  приезд в Луганск митрополита Сергия. А батюшка Феофан мне говорит: «Нет, ни  на Архистратига Михаила тебя будут рукополагать, а на апостола Матфея». Приходит телеграмма – рукоположение 21 ноября. А тут у меня случился сильный приступ – камни в почках. Положили меня в больницу. Переживал, что не состоялось рукоположение. Выписался из больницы, узнал, что и Владыка Сергий по каким-то причинам не смог приехать. А через неделю он приехал, меня вызвали и рукоположили, как и предсказал отец Феофан, в день апостола Матфея.

 

Семь лет при батюшке Феофане несла послушание Агаша (Агафья Филипповна Колтакова), чистейший души человек. На таких людях, как она, говорят и весь свет держится. Прожив трудную жизнь, всегда старалась помочь другим. Отличали её деятельная вера. Сколько приходилось ей ухаживать за больными, что делала добровольно, по велению своего сердца.  20 лет ухаживала она за больным игуменом Владимиром, похоронила его. Прослышав об отце Феофане, приехала в Красный Деркул. Вспоминает:

 «Приехала я к отцу Феофану, а он и говорит: «Ты трудилась у Игумена Владимира, потрудись и у меня». Побыла на службе, осмотрела храм. Только подумала: «Как хочется помыть иконочки на амвоне». Тут подходит батюшка и говорит: «Иди, помой иконы на амвоне». Он прочитал мои мысли.

Приезжаю я в другой раз. Батюшка благословляет нести послушание – поливать огород. Я начала таскать ведрами воду, а  колодец внизу, наверх воду носить нужно коромыслом. А приехала я в новом платье. Как сейчас помню, оно было желтое, меленькими цветочками. Ношу воду, а  сама думаю: «Уже и уморилась, и кушать хочу, и платье все мокрое. Забыл за меня батюшка. Все плечи потру и платье порву». Только  подумала, открывается калитка, выходит отец Феофан и говорит: «Бросай поливать, иди кушать, а то будешь работать на батюшку, все плечи натрешь и платье порвешь».

***

Однажды летом я что-то делала во дворе, подходит батюшка и говорит: «Агаша, бросай свою работу, поезжай в город и купи мне такие очки». Подает мне очки без одного стекла, а я только вчера из  города приехала, деваться некуда, надо нести послушание. Взяла очки и пошла на трассу.  Приехала в город, обошла почти все оптики, а таких очков нигде нет. Так пустой и возвратилась домой. Пришла, а там горе – утром в этот день племянник упал на штакетник и сильно повредил себе глаз.

***

Часто к отцу Феофану приезжали его духовные чада. Я всегда готовила им жилье, постель. Приезжали без предупреждения, а батюшка знал. Говорит мне: «Готовься, сегодня будут гости». И действительно, через несколько часов приезжают люди из Омска. Приезжало много и из других мест. Поживут у батюшки два-три дня, помолятся и уезжают облегченные с благодарностью.

***

Как-то  привезли ко мне домой двоих больных детей из Горловки. Младшему Алеше было всего два годика. Он не ходил ножками. Старшему Володе было  семь лет, не больше, в него вошел бес.  Приезжаю к батюшке, а он и говорит: «Возвращайся в город и привези больных детей ко мне».

На следующий день привезла в Деркул больных детей. Отец Феофан грел масло, собирался красить ограду. Володя только глянул на батюшку, сразу убежал в лес. Три часа его искали, все оббегали – и речку, и лес, и овраги. А когда нашли, подвели к отцу  Феофану, тот его стал отчитывать, и мальчику сразу стало легче. По молитвам батюшки он исцелился. За младшего ничего не сказал. Я стала настаивать на том, чтобы отец Феофан его причастил на службе, но он прищачать не хотел. Я все же настояла. Но случилось страшное. Я мальчика держала на руках, и его прямо в храме после причастия вырвало мне на одежду. После чего одежду пришлось спалить и пепел высыпать в речку, после этого мальчик долго не жил, вскоре умер.

***

Вспоминает Владыка Алипий. Донецкая область, г. Красный Лиман:

Моим духовником в Троице-Сергиевской Лавре был архимандрит отец Кирилл Павлов. Когда я закончил учебу в духовной академии, стал вопрос о прописке. В Лавре не прописывали. Святейший Патриарх предложил написать прошение и наложил на него резолюцию о назначении меня в г. Красный Лиман, где тогда жила моя мама.

Родители мои проживали в Харьковской области, затем переехали на  постоянное место жительства сюда, в Донецкую область. Таким образом, я попал на Донбасс.

Как священнику приходилось обслуживать почти весь район, на поездки в Лавру практически не было времени, духовная связь с отцом Кириллом прервалась.

И тут мне одна   наша местная монахиня поведала, что в  Луганской области есть старчик, отец Феофан, который является её духовным отцом.

Я уже не помню, в каком это было году, мы поехали в первый раз к  батюшке. Меня поразило само место. Это было летом, долгое время не было дождя. Мы ехали под   меловой горой, дул ветер, который покрывал все белой пылью. Все вокруг: и земля, и трава, и деревья были белыми, и  мне Красный Деркул тогда показался каким-то необыкновенным сказочным царством.

Приехали, церковка деревянная, напротив домик, где жил батюшка. Он нас очень тепло встретил, был тогда еще подвижным, шустреньким. Во дворе под деревом у него был столик, матушки его быстро накрыли и, как гостеприимный хозяин, он нас пригласил к нему.

Меня поразило  еще и следующее. Когда сели за стол  обедать, к нам подошел петушок, как оказалось, он был ученым. Отец Феофан попросил его: «Петенька, спой нашим гостям». Тот, подняв голову, звонко прокукарекал. «Ну, спой еще громче!», - повторил батюшка  просьбу. Вскинув голову, петушок громко, на весь двор, прокричал: «Ку-ка-ре-ку!»

У меня сразу в голове возникло сравнение отца Феофана с древними подвижниками, которым даже дикие звери, такие как львы и медведи, повиновались, а батюшку петушок слушался. Он нам рассказал, что этот петушок знает, когда и в какой день в караулке хористы собираются на  спевки. Придет, станет и слушает поющих, внимательно всматриваясь в них то одним, то другим глазом.

Подкупала простота отца Феофана. Он рассказал о себе, о том, что он был насельником Мгарского монастыря, что ему пришлось претерпеть на каторге. Каждого в отдельности из нас принял в своем домике, где разрешил наши духовные вопросы, каждому дал необходимый совет. В тот день мы и уехали домой. С этого времени мы стали постоянно посещать батюшку, уже как свои. Было удобно приезжать к нему, потому что в один день можно было и вернуться назад.

Еще поражало в батюшке знание священного писания и святоотеческих трудов. Нужно отметить, что он, как и другие старые духовники, никогда не говорил: «Я».  У него его просто не было. Он не говорил, что я не благословляю, или я не дозволяю. Отвечал на вопросы: «А вот Исаак Сирианин по этому вопросу говорит так». Или цитировал Игнатия Брянчанинова. Когда спрашивали его о том, как Вам удается все это удержать в голове, он отвечал, что я уже забыл то, что и вчера ел, а вот то, что читал в молодости, запечатлелось в голове и сейчас в нужный момент проявляется. Он был устами святых отцов.

А потом батюшка начал слабеть. Услышали мы скорбную весть о том, что к нему залезли воры. Я тут же сразу поехал в Красный Деркул. После случившегося у отца Феофана было сильное потрясение, он ослаб физически и лежал в постели. Рассказывал, как злодеи ворвались  в домик, связали, стали искать деньги. У него был крест – мощевик, с которым впоследствии его и похоронили, воры увидели, что он был пустотелым, и ножом стали его раскручивать, думая, что в нем спрятаны драгоценности, а там были частички святых мощей.

После этого случая батюшку уже не оставляли одного, постоянно кто-то с ним дежурил. Он продолжал слабеть, часто лежал в больнице. Я приезжал к нему, исповедовал, причащал и соборовал.

Отец Феофан был необыкновенно простым человеком. Время тогда для священников было сложным. Бывало, приедешь к нему со своими невзгодами, переживаниями, неразрешенными вопросами, а он с тобой так поведет разговор, что еще и не спросишь его, а он уже ответил на твои вопросы и посоветовал как поступать. Когда он был еще покрепче, я исповедовался у него, затем уже в последние годы, когда он начал слабеть, я исповедовал и причащал его.

Получили мы трагическое известие о том, что батюшка умер. С матушкой, его духовной дочерью, мы поехали на похороны. Когда он был еще живым, всех своих лиманских духовных чад благословил под моё окормление.

Приехали мы в Красный Деркул, там уже были священники. Матушка, которая ухаживала за отцом Феофаном, принесла мешок, в котором находилось все приготовленное им к своему погребению. Достали облачение, Евангелие в серебряном окладе, в которое батюшка вложил свою фотографию и записки о своей жизни.

Облачили тело в священные одежды, на голову надели митру, рядом в гроб положили клобук, медный складень. Все сделали так, как он сам завещал.

Возле церкви выкопали глубокую могилу, потом по ее бокам в стороны сделали ниши, когда опустили гроб, его накрыли толстыми из лиственницы шпалами, которые вложили в эти ниши и засыпали землей.

Был поминальный обед, всем священникам, присутствовавшим на погребении, на молитвенную память о батюшке давали по триста рублей и по кресту, мне достался серебряный крестик. После мне передали и жезл отца Феофана. Он сначала достался духовным его чадам из Станицы Луганской, там живут   две сестры Анна и  Мария. Сыну Анны, Александру, и подарили его, он был простенький, металлический. Со временем они его привезли мне. Когда отца Арсения возводили в сан архимандрита, я благословил крестом и жезлом батюшки Феофана, он их сейчас хранит как великую реликвию.

Часто вспоминаются встречи с батюшкой, в последнее время, бывало, приедешь к нему, а его в домике нет. Говорят, что он в церкви. А он придет в притвор храма, сядет на стульчике, возле гробнички, заготовленной к погребению, и размышляет о смерти, творит Иисусову молитву. На надгробии была фотография  отца Феофана и табличка с датами рождения и смерти, впоследствии ее кто-то оторвал.

Большим авторитетом пользовался у верующих батюшка, к нему ехало много народа со всех сторон, отрадное это было явление в то  безбожное время.

Он был моим духовным отцом. Сначала я окормлялся у отца Кирилла Павлова, затем ездил в село Ракитное к отцу Серафиму Тяпочкину, потом уже в Красный Деркул к отцу Феофану. После его смерти почувствовалась большая утрата, ведь за это время он стал самым близким человеком, с которым можно было поделиться своими монашескими чувствами и переживаниями. Не каждому  священнику  можно открыть так свою душу.

Светлая страница в моей жизни - это встреча и общение с отцом Феофаном, вечная ему память.

ВОСПОМИНАНИЯ ОТЦА ЛАЗАРЯ

Многое помнил о старце Феофане бывший насельник Свято-Успенского Васильевского монастыря села Никольское Донецкой области схиигумен отец Лазарь. Рассказы его можно было слушать часами. Сидя на лавочке опершись широкой натруженной  ладонью на посох, доставшийся ему на молитвенную память от Святейшего Патриарха Пимена,   склонив свою седую голову с длинной ковыльной бородой, в своем схимническом одеянии, он походил на библейского патриарха.

Простота, доброта и строгость настолько слились воедино, что составляли в его личности одно целое. Стержнем же этой личности была истинная вера, с одной стороны - простая, детская, с другой - пламенная, крепкая, та, что горами движет. Имел старец и дар слезной молитвы.

Начнет рассказывать о себе, о дружбе с батюшкой Феофаном,  а глаза уже на мокром месте, не мог вспоминать о своем духовном отце без слез.

Говорил о себе, что в миру он Иван Гаврилович Трубицын, родился в 1915 году в семье крестьян Орловской губернии. С детства воспитывал его в вере отец Гавриил Борисович, который был церковным старостой. После революции, во время гонений за веру, от своих убеждений не отступал ни шагу. Все время готов был идти до конца, даже если за это посадят в тюрьму. Началась в стране кампания  закрытия церквей. Власти для этого использовали любой повод. В 1934 году удался большой урожай хлеба. Вызывают отца в сельсовет и председатель предлагает: «Вот ты начальник при церкви, а мы начальники в селе. Видишь, какой большой урожай собрали, а зерно сыпать некуда. Сдай нам на время церковь под зернохранилище». Так хитро давили на крестьянскую совесть, хотели выманить  ключи от храма и закрыть его. Но не дрогнуло сердце простого человека, верного христианина. Господь вразумил его дать четкий ответ: «Если соберете все общество, и оно решит сдать, то я не сдам». Его сняли с должности старосты, назначили другого, но  трогать побоялись. Времена были неспокойные. Церковь затем заняли обновленческие священники, которые вводили свои порядки, старались перейти на новый стиль. Отец этому противился, его поддерживал народ.

Однажды поп-обновленец, при поддержке новой власти,  решил службы в храме перевести на новый стиль. Отец открыто  выступил против него. Неграмотный мужик посрамил образованного «мудреца».  «Как же Вы хотите нарушить закон, установленный самим Богом, его и твари бессловесные исполняют. Вы закона Божьего не знаете, а кукушка и соловей его знают и исправно исполняют, поют только до Петрова дня. После него петь их больше не заставишь», - озадачил он пустоголового обновленца, после этого оставившего затею реформы календаря.

Верил в Бога и я, за что меня не любили комсомольцы, и часто били, называя, Богов сын.

Крепкая у отца была вера, крепко и молился Господу, просил себе кончины с покаянием. По молитвам и сподобился такой смерти. Когда занемог, лежал в постели,  зная, что уже не поднимется, непрестанно молился и вспоминал свои грехи. Вспомнит, встанет и запишет на бумажечку. Просит привезти батюшку. Время было трудное, на лошадях из соседнего села я привозил раз шесть или семь священника, который исповедовал и причащал его. Так постепенно и очищал он свою душу от  грехов, был кротким до конца. Мне пришлось его досматривать, я его и хоронил.

Служил я в армии целых десять лет. В 1936 году призвали на кадровую службу, затем началась война. Когда демобилизовался в 1945 году, переехал  жить в Донецкую область. С фронта пришел весь израненный, на костылях. До сих пор сильно болят ноги. Но, слава Богу за все. Когда немного оклемался, пошел на работу. Сначала на шахте работал крепильщиком, затем пятнадцать лет проработал в вентиляционном отделении проходчиком.

Всю сознательную жизнь помню себя верующим человеком, этого никогда не скрывал, открыто ходил в церковь, знал порядок богослужения, носил большую черную бороду.

В 1971 году узнал об отце Феофане и специально поехал в Красный Деркул. Отстоял службу в церкви, собрался выходить, а батюшка сам и подходит ко мне. Узнав моё имя, благословил идти в трапезную, сказал: «Ванюша, иди, покушай». После трапезы пригласил к себе в келью, где посадил рядом с собой, как дорогого гостя. Мне стало неловко,  что такой старец воздаёт мне, грешному и недостойному, такие почести, стал возражать. А он и слушать меня не хочет, говорит: «Ванюша, я хочу, чтобы ты был моим духовным чадом». Смотрю, а у батюшки слезы на глазах, тут и у меня грешника они хлынули потоком. Словно камень какой то упал с души, такую почувствовал легкость, а сердце исполнилось духовной радостью.

Приезжаю второй раз,  отец Феофан спрашивает: «Ванюша, а как ты читаешь? Читай на службе в церкви Часы, Апостол». Один раз в месяц я стал приезжать в Красный Деркул на  богослужение и читать в храме по батюшкиному  благословению.

Так я стал его духовным чадом и нес послушание чтеца. С какой лаской и любовью он всегда встречал меня, был рад моему приезду. Часто говорил мне: «Я хочу, чтобы ты у Престола Божия стоял». А мне тогда об этом даже страшно было подумать. «Да стар я, батюшка, и не достоин», - отвечал я ему.

В 1981 году, когда я еще работал на шахте, то купил машину. На ней и приехал тогда  в Красный Деркул. Когда об этом узнал батюшка, говорит: «Давай я посмотрю на нее». Вышли мы с ним за двор, посмотрел он и одобрительно кивнул головой. Затем моей хозяйке, жене Анне и говорит: «А ты старчика не обижай».

Все время, как приеду в храм, он людям и объявляет: «Этот старчик вам будет читать, сегодня будет вами руководить».

Когда возвращались домой, никогда не уезжали с пустыми руками. Батюшка был таким хлебосольным, всего надает, полную машину.

Когда я пошел на пенсию, приезжаю к нему, а он и спрашивает: «Два или три дня побудешь у меня?» А дома у меня восемь душ детей, корова, хозяйство, нужно возвращаться. Уезжаю, он провожает меня и говорит: «Я буду за тебя молиться, все равно будешь батюшкой!»

Когда залезли к нему воры, избили его, он очень болел. Мы вскоре приехали, он с печалью рассказывал об этом происшествии, как все случилось. С тех пор он стал болеть, силы стали оставлять его. Приезжаю, а он уже слабый лежит в постели, говорит: «Больше меня живого не увидишь». Уехал домой, а через два дня приходит телеграмма о его смерти.

Приезжаю в Красный Деркул, а там, на кладбище уже могилу копают. Я отцу Андрею и говорю: «Разве можно такого старца хоронить на кладбище? Его нужно похоронить в церковной ограде». Батюшка ответил: «Не разрешат». «Ладно, - отвечаю я, - выкопаем могилу в ограде, если не разрешат похоронить здесь, то мы ее закопаем обратно». Начал  копать, затем приехал благочинный отец Роман и говорит: «Я позвонил Владыке Сергию, сообщил  ему о смерти отца Феофана. Жду ответа, а он не отвечает, слышу в трубку, а он плачет. Затем сказал мне: «Хороните у алтаря церкви»».

Как я узнал позже, митрополит Сергий был духовным чадом отца Феофана, когда по епархиальным делам приезжал в Луганск, то вызывал к себе батюшку, иногда сам приезжал в  Красный Деркул.

Похоронили старца, прошло время и на мне сбылись его слова.

Приехал преосвященный Владыка Иоанникий, тогда он был еще и нашим правящим архиереем.  После торжественного молебна подходит ко мне наш отец Валентин и говорит: «Тебя зовет Владыка, иди к нему, он собирается тебя рукоположить во священника».

Духовным отцом моим уже тогда был отец Савватий, нынешний схиархимандрит Зосима[1], он тогда служил тоже в Снежном. Я к нему за советом, объясняю, что недостоин быть священником, хочу стать только диаконом и не выше. Он спрашивает:  «Ну, ты хочешь быть диаконом?» я отвечаю: «Как Бог даст». «Что ты все на Бога спираешь!» - сказал он. Деваться некуда, взял я подрясник и поехал в Луганск. Думаю: «Пусть меня рукоположат во диакона, а там и на покой.» Прихожу в епархиальное управление и заявляю: «Хочу быть только диаконом». А мне отвечают: «Опоздал, уже готово решение о рукоположении во священника». Так я один день в жизни и побыл диаконом, рукоположили меня в день памяти святителя Иоасафа Белгородского.  После рукоположения Владыка Иоанникий держал меня при себе, подарил мне белый подрясник. В Михайловке на престольный праздник Чуда  Архистратига Михаила я впервые одел его. Иду в церковь, а священники спрашивают: «Лет пятьдесят служишь?» А я всего три недели как батюшка.

Поехали мы с Владыкой Иоанникием на праздник Рождества Пресвятой Богородицы в Красный Деркул. Во время службы я подхожу к нему и дерзаю спросить: «Хочу сказать проповедь». Помолчал Владыка, подумал и говорит: «Ну, ладно, иди! Если растеряешься, то скорее беги в алтарь, чтобы бабки тебя не побили».  Я пошел на проповедь. Говорил от души,  и она удалась, все плакали.

Захожу в алтарь, Владыка подзывает к себе и дает большую просфору, а протодиакон ему говорит:  «Вот где золотник зарыт!»

Так я и стал по благословению отца Феофана священником.

В Торезе по Воле Божией заложили новый храм. Назначили настоятелем отца Владимира, молодого священника, ему тогда было  35 лет, меня определили  к нему вторым.  Выкопали котлован под фундамент, а денег на строительство нет. Отец Владимир  пошел на завод, чтобы дали хотя бы двадцать блоков. Его отправили в бухгалтерию, где сказали, что нужно за них заплатить. Приехал назад батюшка совсем расстроенный. Помолился я, попросил мысленно батюшку Феофана и поехал вместо него, прихожу в бухгалтерию, подаю накладную, а мне и говорят, что блоки дадут бесплатно.

Начали строить церковь, сложили стены, для перекрытия понадобились четыре плиты, а платить опять нечем. Нужно идти на завод к директору. Когда брали блоки, он говорил, что у него есть плиты, за каждую нужно было заплатить по четыреста гривен, бесплатно не давал.

Перекрестился, пошел я, надеясь на милость Божию. Захожу в кабинет, директор стоит ко мне спиной и смотрит во двор. А в то лето была страшная засуха, стояла  неимоверная жара, с весны ни одного дождя не выпало. Я начинаю излагать ему свою просьбу, а он поворачивается ко мне и так серьезно говорит: «Вот видишь, какая погода стоит на дворе? Попроси своего Бога, чтобы пошел дождь, если он пойдет, то отдам плиты бесплатно». Что мне оставалось делать? Поднял руки к небу и взмолился прямо у него в кабинете: «Пророче Божий Илия, пошли дождик!» Перекрестился, стою молча. Слышу, а на дворе гром ударил и начал дождь накрапывать. Потом все сильнее и сильнее, да такой хороший, ровный. Непрерывно два дня шел подряд. Вот такое чудо сотворил Господь через славного пророка Своего Илию, а ведь никаких признаков перемены погоды и близко не было.

Директор сдержал свое слово, бесплатно на храм отдал плиты, только затем всем говорил, что их попу проспорил.

Так пришлось по благословению отца Феофана послужить мне священником. Затем, по благословению моего духовного отца Зосимы, стал заштатным. На покой переехал к нему в Никольское, принял монашество, затем схиму. Матушка тоже приняла монашество с именем Мария.

В  храме на службе часто исповедую прихожан. Каждому по силе даю епитимью,  ведь без нее нельзя осознать свой грех, вымолить прощение. Без епитимьи нельзя, что это за исповедь.

Часто вспоминаю отца Феофана.  Помню, как однажды он вышел из алтаря, подошел ко мне и говорит: «Борода ты моя,  борода!» Когда-то это были  простые слова, а теперь вот и я в возрасте и немощный, и меня сподобил Господь послужить Ему в алтаре у Престола и постриг  монашеский принять. Благодарю я его за его молитвы и сам о нем молюсь,  на Божественной Литургии за него вынимаю частичку».

Почил отец Лазарь в селе Никольском в 2004 году.

 

Вспоминает схиигумения Захария из города Каменска Ростовской области, духовная дочь отца Феофана:

Сама я из детдома, родителей, ни отца, ни матери, не помню, никого у меня не было. Затем меня удочерили, жили мы на Севере. В вере не воспитывалась, ничего не знала, представления ни о Боге, ни о церкви не имела.

 

Когда приехали сюда, в Ростовскую область, работала на строительстве главным инженером, к своим обязанностям относилась серьезно, жила тогда, как и все в безбожном обществе.

Через два дома от нас жила Александра, она была верующим человеком, посещала церковь, ездила по святым местам. Она впервые мне рассказала об отце Феофане, и я решилась с ней поехать в Красный Деркул.

Это было в 1973 году, мне тогда исполнилось 35 лет. С нами тогда поехало еще несколько женщин. Когда мы встали на трассе, из автобуса  вышли еще люди, которые также ехали к батюшке. Я впервые увидела, что с некоторыми происходило то, что нельзя было объяснить. Они не могли идти, очень странно себя вели. Одни кричали, другие бились, вертелись, им выворачивало руки. Сопровождающие старались их успокоить, утихомирить. Я так испугалась, что спряталась за крестную. Все это мне казалось странным, я ведь не знала, что есть бесноватые и никогда не видела того, как они себя ведут.

До храма мы шли пешком, километра   четыре. Когда мы пришли, я впервые увидела отца Феофана. Его вид меня сразу поразил, он мне показался светлым, сияющим  ангелом. Было такое впечатление, что он сошел с неба и не ходит по земле, а плывет над ней по воздуху.

Мы приехали в субботу, побыли на вечерни. Затем он сам отвел нас на то место, где мы должны были ночевать. Распределил, куда и где кому оставаться, все нам объяснил. Утром мы пошли в церковь на службу.

Он сразу увидел, что у меня слабое зрение. Дал мне календарь, уже старый, не на тот год. Отметил, что этот календарь для меня очень нужный. Я взяла его и стала листать, увидела на странице пометки. Он указал на отмеченное место, там был акафист Божией Матери, который нужно читать при болезнях глаз. «Тебе его необходимо будет читать», - назидательно сказал мне.

Мне сразу понравилось это место, обстановка в храме была такой, что я сразу ощутила Божию Благодать. Казалось, что сам воздух здесь был другим. С нами приехала Людмила Суворова, её уже нет, она умерла. Подходит ко мне и говорит, чтобы я пошла к батюшке на исповедь и все ему о себе рассказала, все, что вспомнила. Она считала, что если я была неверующая, к людям на работе относилась строго,  даже иногда дерзко, была недоступной, то во мне сидел бес, который  должен был себя проявить. Подхожу к батюшке, упала  перед ним на колени, все от   души о себе рассказала, весь свой жизненный путь поведала ему, он внимательно выслушал меня, взял руками за голову и говорит: «Моя ты деточка, отныне ты будешь моё духовное чадо». Мне стало так легко.

С тех пор я стала часто ездить в Красный Деркул, отец Феофан всегда меня принимал, давал мне наставления. Один раз приезжаю к нему, а в душе думаю, что у меня нет ни одной иконочки, ни оной святыньки, а в церкви  у батюшки, такая благодать, хотя бы один раз он меня оставил в ней на ночь, чтобы я имела время и возможность каждую  иконочку поцеловать, приложиться к святыне. С этой мыслью я ни с кем не делилась, никому ничего не говорила. И какое мое было удивление, когда отец Феофан подозвал к себе и говорит: «Ты сегодня ночью останешься в храме». Я была поражена, что он узнал мои мысли.

Когда за мной закрыли дверь, я очутилась словно в раю,  такая благодать наполнила меня, как мне было хорошо. Я молилась, прикладывалась к каждой иконочке, ночь прошла как одно мгновение.

Приезжаю к батюшке с мужем, моим Семеновичем. Встретил он нас, мне дал молитвослов, а ему вынес бутылку водки. Я стала верующим человеком, а он пьяницей. Отец Феофан это провидел.

Детей у нас не было, из дома малютки я взяла на воспитание мальчика. Отец Феофан к моему поступку отнесся недоброжелательно. Он также провидел, что он не вырастет хорошим человеком, сказал мне: «Сдай его, ничего хорошего из него не выйдет». Все так и вышло, как предупреждал батюшка. Сыну было пятнадцать лет, когда мы были у него, сейчас ему исполнилось сорок. Все мои усилия по его воспитанию оказались напрасными, батюшка был прав, так ничего  с ним я  не смогла сделать.

Со мной тогда жила моя неродная мама, отец Феофан предсказал, что она будет очень сильно болеть. Однажды, она сидела на скамеечке у духовки и грелась. В окно бросили камень, он попал ей в сердце, впоследствии от удара у нее приключился рак груди. Она долго болела, слегла в постель, сколько я намучилась, ухаживая за ней.

 

Благодаря батюшке, я стала укрепляться в вере, покупала религиозные книги, читала их, много размышляла о духовных вопросах, с другими паломниками посещала монастыри, святые места. К отцу Феофану всегда ездила сама.

После смерти батюшки наступил такой момент, когда я решила уйти из мира, принять монашество. В 1984 году я уехала в Волгоград, в монастырь Ахтырской иконы Божией Матери, где стала впоследствии настоятельницей, а в 1997 году обстоятельства заставили возвратиться назад.

В детстве, на севере, я обморозила руки и ноги, что и сказалось на моем здоровье. На них  открылись раны, приключилась гангрена, я приняла девятнадцать сеансов облучения. Назначили мне инвалидность, перевели на вторую группу. Сейчас я на пенсии. 

Поняла,  что жить осталось недолго, решила посетить святые места, попрощаться  со всеми, кто меня знал, попросить их святых  молитв, побывать на могилочках.

Приезжала я и на могилу отца Феофана, плакала над ней, вспомнила его слова, что я вас и  оттуда буду слышать. Как Господь даст, обязательно еще приеду в гости к своему любимому батюшке. Я благодарна ему за тот огонь веры, который он зажег в моей груди.

 

Вспоминает благочинная Свято-Скорбященского монастыря города Старобельска  монахиня Нина (в миру Осипова Татьяна):

«Знала я отца Феофана лет восемь, ездила к нему вместе с мамой. Когда она умерла, последний год приезжала уже сама. В 1982 году благословил он меня поступать в регентский класс Ленинградской (ныне Санкт-Петербургской) духовной академии».

Я сильно сомневалась, боялась, говорила ему, что не смогу поступить. Ведь я из провинции, а конкурс был огромный,  приезжали поступать очень подготовленные кандидаты. А он сказал: «Ничего, попробуй, матушка моя». Отслужили молебен Святому Духу и иконе Божией Матери «Скоропослушница». Поехала я, и по благословлению  батюшки удалось поступить. Умер отец Феофан, когда я училась, приехать на похороны не смогла.

Запомнился он мне как очень внимательный и участливый, принимал всегда с любовью. Последнее время, когда был слабеньким, его послушницы старались так, чтобы посетители ему не докучали. Старались не пускать  к нему, а он сам, бывало, выйдет, дверь откроет и пригласит. В моей памяти батюшка остался благодатным»

 

Приводим  свидетельства инокини Феодоры (Чаплыгиной Валентины Васильевны) об исцелении больных  по молитвам отца Феофана:

«Я приехала к батюшке совсем больная, он выносит перед праздником семисвечник из алтаря, дает мне и говорит: «Почисти этот семисвечник, это и будет твое здоровье».

Так и случилось. Почистила я  семисвечник и исцелилась. Здорова по сей день».

***

Привезли больную женщину, 12 лет была одержима злым духом. Ее не могли удержать несколько человек. Батюшка служил молебны,  на  службе подводили  ее к чаше, несколько раз причастил. По молитвам отца Феофана она получила  исцеление. В благодарность Господу за великую милость она украшала иконы вышитыми рушниками. Впоследствии в Деркул она привозила других больных людей, которые тоже исцелялись.

***

«У меня началось профессиональное заболевание. Не могла уже жить без лекарства. Приехала к отцу Феофану, а он и говорит: «Уходи с работы, что ты думаешь? Умереть?!»

«Как уходи? Мне до пенсии еще девять лет осталось», - не соглашалась я. Но, наверное, по молитвам отца Феофана, Господь показал мне вредность моей работы, прихожу на работу, захожу в лабораторию, а мне становится плохо. Думаю: «Что со мной?» Взяла отпуск, отдохнула, выхожу на работу, повторяется та же история: Мне плохо, тошнит. Видно, действительно организм насытился химикатами. Надо уходить, я рассчиталась. Сделала так, как велел отец Феофан».

***

«Приехала я в церковь к отцу Феофану, подала записочку о здравии, записала свою семью, соседей. После службы  подхожу и говорю: «Батюшка, помолитесь. Живем мы уже десять лет, две семьи в квартире с общей кухней, ни миримся, и разменяться не можем.

Отец Феофан только и сказал: «Помолюсь, помолюсь».

Вскоре после этого нашелся человек, который за нашу квартиру дал нам две отдельные, и мы смогли разъехаться. Остались все очень довольными. Я целый год не могла прийти в себя, не верилось, что я со своей семьей живу в отдельной квартире. Вот какую силу имела батюшкина молитва».

 

Из воспоминаний настоятеля церкви св. благоверного князя Александра Невского, протоиерея Василия (Матюшова), поселок Боково–Платово Антрацитовского района Луганской области.

              Архимандрита Феофана я знал с 1975 года. Желая поступить в Одесскую духовную семинарию, я просил Господа указать мне духовника для получения благословения. Однажды во сне я увидел церковь, через дорогу - домик, а рядом еще один домик под соломой. Это место было мне не знакомо.

              В то время я пел в церковном хоре в Красном Луче. Там же пел Николай Иванович Большаков, который был духовным чадом отца Феофана. Николай Иванович предложил мне съездить в Красный Деркул к батюшке, которого уже тогда почитали за старца. Я с радостью согласился. Был ясный солнечный день. Когда мы подошли к церкви, я понял, что именно это место я видел во сне. Отец Феофан встретил нас на веранде своего дома. Батюшка был небольшого роста, очень худенький, волосы на голове длинные и белые, а глаза серо – голубые. Благословив, батюшка ввел нас в свою келию и, обращаясь ко мне, сказал: «Деточка, ты хочешь поступать в семинарию?». Я ответил: «Да». Это так тронуло меня, что слезы поневоле потекли по щекам. «Батюшка, я приехал к Вам именно за благословением на поступление в семинарию», - продолжил я. Отец Феофан стал лицом к иконам и начал читать молитву «Ныне отпущаеши раба твоего, Владыко…». Затем, обернувшись ко мне, сказал: «Терновый путь предстоит туда тебе, но, помни, если благословение дано, то рано или поздно, ты будешь священником». Слова отца Феофана сбылись. В семинарию меня не приняли, хотя экзамены я сдал хорошо, но не прошел по конкурсу. Только через двенадцать лет после этого я принял сан диакона, а затем в 1990 году сан священника.

         Однажды со мной к батюшке приехал дедушка Николай, живший в поселке Яновка. Отец Феофан, обращаясь к нему, сказал: «Я скоро буду умирать, но ты Николай, еще раз ко мне приедешь». Через неделю дедушка еще раз съездил к отцу Феофану. Вернувшись от него, вскоре скончался, сидя на пороге своего дома. Так, под видом своей кончины, батюшка предсказал скорую смерть раба Божия Николая.

Отец Феофан был очень добрым и мудрым пастырем. Двери его дома всегда были открыты для людей. Даже когда он лежал больным на одре, всегда принимал приходящих к нему.

 

Вспоминает Юрченко Иван Петрович, уроженец Станицы Луганской, житель г. Пскова.

Родился я в 1946 году в Станице Луганской, моя мама Таисия Федоровна была уроженкой хутора Красный Деркул, где и жил её отец, мой дедушка Федор Семенович Ерошенко. Он был верующим человеком, служил при деркульской церкви .

Так местные жители называют тех служителей, которые несут послушание у свечного ящика: продают свечи, просфоры и т.д. Он очень дружил с  отцом Феофаном. Довольно часто, бывая  в Станице, батюшка заходил к нам в гости. Мне тогда было года полтора-два. Несмотря на столь ранний возраст, очень ярко всплывают в  памяти те эпизоды детства, когда в доме находился этот необыкновенный  для меня, ребенка, человек.

Когда он приходил к нам, всегда брал меня на руки, садил к себе на колени. Я его нисколько не боялся, теребил за бороду, брал в руки его крест. С самого детства запомнился он мне очень добрым человеком с серыми прищуренными глазами, с открытым прямым взглядом. Лицо его светилось, украшением его являлась бородка клинышком. Всегда ходил в подряснике, поверх которого носил белый длинный плащ, на груди носил крест.  Летом ходил в обыкновенной шляпе.

Меня всегда как магнитом тянуло к нему. В моем, тогда детском сознании, именно он занимал первое место, родной дедушка и родители стояли намного дальше. Необъяснимое чувство владело мной, когда я общался с ним. Не стесняясь, хватал за рукава, барахтался в его руках, держался за его посох. Меня всегда тянуло к нему, такой тяги я даже не испытывал к родителям.

 Хотя практически о нем тогда я еще ничего не знал, но интуитивно чувствовал то добро,  которое он излучал. Во мне жило неосознанное чувство привязанности к нему.

На всю жизнь запомнился мне один разговор с ним, мне тогда было лет шесть. Как-то сидели,  и он спросил меня: «Кем ты хочешь быть?»

Тогда  мой отец работал в ЛТУ (литейно-технический узел связи), рабочие которого занимались строительством и восстановлением воздушных линий связи. Они ставили столбы, натягивали провода, часто приходили к нам во двор,  их начальники иногда у нас ночевали. Отец говорил: «Это наши начальники». Я видел отношение родителей и рабочих к ним, и поэтому видел в них особых  людей. Отец еще говорил: «Видишь, как хорошо быть начальником».

Поэтому на этот вопрос я мог дать только один ответ: «Начальником». Батюшка проникновенно посмотрел на меня, улыбнулся и сказал:  «Хорошо, станешь начальником».

Слова его сбылись. Поступил я после школы в Киевское военное училище связи им. Калинина, по окончании которого мне присвоили звание лейтенанта, вот я и стал «начальником». После училища служил три года в армии в войсках связи. После поступил в военную Академию связи в Ленинграде. После неё служил более 25 лет, затем пошел в запас. Когда служил в Подмосковье, жил в Красногорске в 1967 году, то часто посещал там церкви, монастырь, в котором действовал храм, а в нем находились мощи святых. Когда учился в Киеве, два раза был в Лавре, посещал знаменитые пещеры. После Ленинграда  попал в Среднюю Азию, пришлось служить в Ташкенте, Марах, Самарканде.

В отпуск почти каждый год приезжал на родину, посещал дедушку в Красном Деркуле, он был хорошим мастером, плотничал и столярничал. До самой смерти был на ходу, регулярно посещал церковь. Посещая Деркул, я всегда встречался с отцом Феофаном, ходил к нему в домик, беседовал с ним.

От приемов людей он сильно уставал. Когда хотел отдохнуть, уходил на гору, где молитвенно уединялся. Когда спускался с горы, всегда заходил к деду, домик которого находился под горой, но на самой высокой точке. Со двора открывался прекрасный вид на восток: река, поле, соседнее село Красная Таловка. В доме была открытая веранда, выходившая на юго-восток, именно здесь, в основном, они и беседовали, сидя грелись на солнышке.

Посещая батюшку, я заходил в церковь, занимался тогда фотографией, делал любительские снимки на память.  Дедушка за это меня ругал, но отец Феофан к моему занятию относился благосклонно, я любил наблюдать за  ним, когда он служил в алтаре, подходил вплотную к солее, за что мне сильно доставалось от деда, но батюшка меня терпел.

Когда они беседовали с дедушкой, отец Феофан рассказывал очень много того, что тогда для меня не было понятным. Особой веры у меня не было, я даже пытался вступать с ним в спор по вопросам религии. Но он этим никогда не раздражался, относился ко мне снисходительно, с каким-то особым пониманием, что меня подкупало, со мной беседу он всегда вел на равных.

Никогда не убеждал. Деду, который всегда в этих случаях старался меня приструнить, говорил, что придет время и многое ему откроется.

Впоследствии его слова стали сбываться. Ведь тогда мои высказывания выражали те понятия, ту точку зрения, которую нам формировали в школе. Но я благодарен своим учителям, которые никогда не навязывали атеистического мировоззрения  своим ученикам.

Тяжелые восьмидесятые годы двадцатого века для многих стали переломными. Изменения, которые стали происходить тогда в обществе, для них были непонятными, а для многих и трагическими. Многие из военнослужащих их не выдержали. Одни сломились, стали заглядывать в бутылку, некоторые даже накладывали на себя руки. Запомнился мне товарищ, по фамилии Тарасенко, служил он в Самарканде. Ему так и не удалось понять сущности происходивших в обществе катаклизмов. Всего два месяца  хватило ему для того, чтобы сойти с ума.

Я считаю, что мне очень повезло. Именно тогда я и вспоминал беседы с отцом Феофаном, который говорил об этом. Благодаря этому я не потерялся тогда в том бурном водовороте. Благодарен судьбе еще и за то, что в  жизни встретил выдающихся полководцев – командира военно-морским флотом СССР Батитского и представителя Генерального штаба Вооруженных сил СССР  Горшкова, космонавта Германа Титова. Это были люди с большой буквы, давшие урок мужества и стремления выжить.

Атеистом я никогда не был, это слово я впервые услышал в школе, но и верующим долгое время себя не считал, тогда у меня было свое мировоззрение.  На всю жизнь сохраняю светлый и самый яркий образ из моего детства отца Феофана, давшего мне в жизни самый главный урок, быть самим собой и быть настоящим человеком.

Необходимость таких людей для нас  заключается в том, что они являются противовесом  пустой мирской жизни, дают возможность каждому критически со стороны посмотреть на себя и оценить свои действия.

Когда в Красном Деркуле я входил в церковь, конечно же, не крестился, дед за это всегда ворчал на меня, наставлял:  «Ты крестись, ты же в церковь зашел». Батюшка ему говорил: «Ничего, ему все простится».  Особенно нравился мне крестный ход на праздник Спаса, когда освящали мед, яблоки. Сколько людей тогда было в церкви, ограде, за её двором. Интуитивно, по-своему, я тогда воспринимал то, что происходит в храме, это восприятие происходило на каком-то подсознательном уровне.  Главное то, что мне нравилась обстановка в храме, я ее чувствовал всей душой и находился там как рыба в воде.

Многое в своей жизни пришлось переосмыслить. Многое теперь воспринимаю совсем по-другому, чувствую, что иду правильным путем. И в этом огромная заслуга отца Феофана, светлый образ которого никогда не погаснет в моей душе.

Иван Петрович Юрченко с 1963 года, ещё со школьной скамьи, начал писать стихи. В 2000 году в городе Пскове вышла его первая книга – сборник стихотворений   «Ужель я этого достоин», в который вошло стихотворение, посвящённое отцу Феофану. Его мы приводим ниже:

 

Не ищи славы человеческой,

но ищи славы Божией.

Евангелие.

 

ПРИЛОЖЕНИЕ

           Дорогому батюшке 

отцу Феофану  от духовных чад в день Ангела.

Благослови нас, добрый пастырь,

И осени Святым Крестом,

Благослови, честный наш Отче,

И упаси своим жезлом.

И жезл твой есть – любовь святая,

Ты ею дышишь, и живешь,

Ты ею души согреваешь

И всех нас к Господу зовешь.

Зовешь ты всех к любви святейшей,

К спасенью вечному зовешь,

Как солнца яркий луч теплейший,

Ты в душу каждого идешь.

Ты сердце нежно согреваешь

И горе всех к себе берешь,

Как мать родная утешаешь

И ласки море ему льешь.

Ты – наш молитвенник смиренный,

Пред Богом пламенно горишь,

За мир, грехами отягченный,

Ты горько плачешь и скорбишь.

Ты умаляешь со слезами

Премилосердного Отца,

Соединить друзей с врагами

И не поставить им греха.

Ты любишь всех,  ты всех   ласкаешь,

Любовь одну с собой  несешь,

За всех болеешь и страдаешь,

Обильно всем ее даешь.

Но что взаимно твои дети

К любви твоей мы принесем?

Враг хитро ставит свои сети,

Как должно быть, мы не живем…

За наши радостные встречи

К твоим стопам мы упадем,

И помня сладостные речи,

В дар послушанье принесем.

Всей силой будем мы стремиться

Свои пороки вырывать,

Трудиться, плакать и молиться,

Тебя на помощь призывать.

Благослови, служитель чудный,

Всех нас, и тех, кто от тебя вдали,

Благослови, послушник дивный

Царицы неба и земли.

О, Матерь Дева Пресвятая,

Помилуй грешные рабы,

Скоропослушница Благая

Услышь за всех его мольбы.

19.09.1963г.

К.М.Л.

СВЯТОЙ ОБИТЕЛИ

В глуши далёкой, меж холмами.

Где прежде дикий был пустырь,

Над родниковыми водами

Белеет ныне монастырь.

Хотя в преданьях громкой славы

Его дела и не блестят.

Хотя его простые главы

На солнце златом не горят,

Но славен он своим смиреньем

И благодатью тишины.

И тем, что стал он просвещеньем

Для всей окрестной стороны.

Там есть приют для круглых сирот

В стенах обители святой,

Их кормят, поют, одевают

Одеждой скромной и простой.

Всех учат даром, безвозмездно,

Лишь из любви одной ко всем.

От Бога ждут награды верно

За этот труд святой во всём…

Прелюбезна та обитель,

Как прекрасный Божий рай!

О, пресладкий наш Спаситель,

От всех бед её спасай!..

Спаси всех инокинь скорбящих

Своей любовию святой,

Плоды трудов здесь приносящих,

Молитвы искренней, простой.

Тут вера с мирной простотою

Почиет в сладкой тишине!

И радостно над сей страною

Сияет солнце в вышине!

Не здесь ли твой предел желанный,

Куда ты с юношеских дней

Стремишься думой постоянной

От злобы мира и страстей?

Не здесь ли, в иночестве строгом

Найдёт душа твоя покой,

И, просветясь в союзе с Богом,

Без страха встретит мир иной?

 

ПАСТЫРЬ ДОБРЫЙ

Бывает, трудная минута:

На фото батюшки гляжу,

И легче мне на сердце будто

И с благодатию хожу.

Он рядом, он всегда со мною,

Он пастырь добрый и слуга.

Молитвой нас оберегает

От неусыпного врага.

Его молитве Господь внемлет

И силу свыше подаёт.

Отец дар Духа принимает,

Духовным чадам раздаёт.

Он незабвенный, сердцу близкий.

Мы – пчёлки, он – цветок душист.

Нектаром Божиим нас поит,

В труде и подвиге стоит.

Всё лучшее стремись отдать другим,

За подвиг это вовсе не считая.

И ничего не называй своим,

Одни грехи своими называя.

 

АКАФИСТ

ПРЕСВЯТОЙ БОГОРОДИЦЕ, СВЕТЛОЙ ОБИТЕЛИ

СТРАННИКОВ БЕЗДОМНЫХ

Кондак 1

Избранная от всех родов Дево, Мати Господа Бога Вышняго, в лучезарной славе небесной превыше  Херувимов и Серафимов сияющая, Царице и Владычице! Преклони  ухо Твое к нам грешным, и утоли печаль сердец наших. Простри над нами Покров Твой честный. Посети многобедственную жизнь нашу: в стране бо чуждей сущи, не имамы иныя помощи, не имамы иныя надежды, разве Тебе, Мати рода нашего, в страсе и трепете пред величием  милосердия Твоего, колена преклонше, ходатайства Твоего пред безсмертным Сыном Твоим просим, со умилением зовуще:

Радуйся, Светлая Обитель  странников бездомных.

Икос 1

Архангел Благовестник с небесе послан бысть праведному Иоакиму радость Рождества Твоего возвестити. И возрадовался старец святый, величие Твое в мире Божием провидя. Тем же и мы с ним радостно Тебе, Богородице, вопием:

Радуйся,  Пречистая, всех цветов благоуханнейшая.

Радуйся, кроткаго милосердия двери нам отверзающая.

Радуйся, любвеобильная, над всеми нами покров Твой святый простирающая.

Радуйся, Дево Светозарная, наша терния, опаляющая.

Радуйся, Светлая Обитель  странников бездомных.

Кондак 2

Видяще  Тя на облацех честный Покров простирающую и тем нас соблюдающую, благодарственно вопием Богу: Аллилуйа.

Икос 2

Разум наш, обуреваемый помышлениями плотскими, вотще оковы  земныя сокрушити тщашася: немощныя и ленивыя во гресех наших валемся, но слезно к Твоему милосердию взываем: воздвигни из бездны греховныя, настави нас на путь спасения, да со ангелы Тебе,  Мати Пречистая, прославляем:

Радуйся покрове наш и спасение.

Радуйся, грешников молитвиннице.

Радуйся, наши слезы утирающая.

Радуйся, Мати милосердия.

Радуйся, живоприемный источниче, напояющий.

Радуйся, во изгнании нас не оставляющая.

Радуйся, Светлая Обитель  странников бездомных.

Кондак 3.

Сила Вывшняго охраняша Тя, егда младенческими стопами творила еси восхождение лествицы храма Господня. И мы грешнии,старнники бездомныя, держащися за святыя ризы Твоя, горестно молим: возведи нас по лестнице спасения, да приблизимся к Престолу славы Божия, благодарственно зовуще: Аллилуйа.

Икос 3

Имуще средца всех дев чистейшее и разум в горнее устремленный, Дево Марие, в храме Божием пребывающе, о земном не помышляя, все существо свое к восприятию Царя Царей приготовила еси. Силы небесныя пред чистотою Твоею преклоняются и весь род человеческий радостную песнь Тебе возсылает:

Радуйся, Пречистая  Дево, всех дев чистейшая.

Радуйся, разум плотским грехом не повредившая.

Радуйся, короткая лампадо всему миру сияющая.

Радуйся, сердце, всех сердец чистейшее.

Радуйся, райское видение, наши духовные очи умиляющее.

Радуйся, красото неизреченная и неописанная.

Радуйся, Светлая Обитель  странников бездомных. 

Кондак 4

Бурю отчаяния  в сердцах  наших претерпевая, в скорби жизнь изгнанников во стране чуждей скончавая, к Тебе, Богородице, прибегаем и  смиренно молим: подай нам силу духа,подай нам кротость и смирение к перенесению всех горестей наших, да воспоим Богу: Аллилуйа.

Икос 4.

Слышаще благую весть Архангелом  Гавриилом принесенную: Ты, смиренномудренно святыню часа сего разумевая, рекла еси: «Се раба Господня,буди Мне по глаголу твоему». Пресвятая Дево, научи и нас  хранити покроностьволе Божией и безропотно перенести Богом ниспосылаемыя нам испытания. Да очистятся огнем страданий души наша, даизметутся из сердец наших все скверны грехов наших, да возстанем бодры и  чисты сердцем, благодарственное хваление сице Богу возсылая: благодарим Тя, Боже, Царю небесе и  земли, вся премудростию твоею строяй и сокровенная человеков  яве  предведый, се достойная по делом нашим приемлем,да будет над нами воля Святая  Твоя. Тебе же, Преблагословленная Дево,Бога всех рождшая, умиленно прославляем:

Радуйся, смиренная рабо Господня, нас примером Своим ободряющая.

Радуйся, Дево Пресвятая, юность Свою Богу посвятившая.

Радуйся, кротосте неизглаголанная.

Радуйся, столпе веры непоколебимый.

Радуйся, упование всех концов земли.

Радуйся, любве море неизмеримое.

Радуйся, Светлая Обитель  странников бездомных. 

Кондак 5

Боготечная звезда волховом на небеси явивльшеся и дивный вертеп озарившая,показа Царпя славы в яслях лежаща и с Ним Матерь Его, Деву Чистую и Святую, в сердце своем песни  ангелов слагавшую.   О. Дево кротости и смирения! Вознеси Господу и наше словословие: Аллилуйа.

Икос 5

Видяще волхвы славу Предвечного Младенца Христа, нас ради плотию рождшагося, воздаша Ему Божеское поклонение. Ангел же Господень старцу Иосифу явися,, повеле Безсмертное Отроча и Матерь Его во Египет от ярости Иродовой спасати. Со умилением помышляя о пути Твоем, Богородице, многотруднем, мы грешнее смиренно к тебе прибегаем, облегчи и нам путь терний исполненный, подыми падающих духом, поддержи слабых  и болящих, простри руку спасен6ия унывающим, отри слезы плачущим, соедини растоящиеся сердца скорбящих, возврати матери ея сына, возврати брата брату, возврати нам отчизну нашу, кровию истекающую, возврати нам храмы   святые, возврати нам Русь Православную тысячами свечей и лампад к Богу свои молитвы, яко фимиам, возносящую. О Преславная Всепетая Дево Богородице, во все прежняя дни горестей наших милостиво на нас презиравшая, буди милостива и ныне к нам грешным  по  земле родной плачущим. Умоли Сына Твоего возвратить нам свою  милость, а отчизне нашей ушедшую славу, да радостно во умилении сердец  наших Тебе вопием:\

Радуйся, Богородице, материнские слезы собирающая.

Радуйся, вдовиц и сирот покрывающая.

Радуйся, старцев утешение.

Радуйся, юности ободрение.

Радуйся, убогих призрение.

Радуйся, всему миру веселие.

Радуйся, Светлая Обитель  странников бездомных. 

Кондак 6

Проповедь любви, кротости и всепрощения, мирови возвещающая со Христом Сыном Твоим, вся горести земные претерпевшая, Апостола Иоанна и с ним весь род христианский  Своему материнскому сердцу усыновившая, Приснодево Пренепорочная, не отврати и на нас во тьме изгнания сущих и утешения материнского требующих, да со благодарением Господу зовем: Аллилуйа.

Икос 6

Возсиявшая всей вселенней, яко дивный храм Божий, исполненный божественныя славы и благодати. О, Дево, Мати Пречистая Царица Небесная, Царица человеков и ангелов, апостолов и  мучеников!  Возсияй и нам путеводною звезою во мраке скорбных дней наших. Возвесели сердца наша, во уныние  поверженныя, просвети умы наша, тьмою отчаяния объятые, возслави силы наша на чужбине изсякающия, умножи веру аншу, укрепи надежду нашу, и согрей огнем пламенныя любве, ожесточенныя  и озлобленныя души наша, да зряще Тя на небесах, нам внемлющую, молитвенно Тебе  зовем:

Радуйся, Мати рода христианского.

Радуйся, печа всех светил сияющая.

Радуйся, всех добродетелей златой венче.

Радуйся, едина благословенная, скорбный наш мир в печали посещающая.

Радуйся, Светлая Обитель  странников бездомных. 

Кондак 7.

Хотяще с Сыном Твоим Единоородным до смерти крестной неразлучно быти, Ты воспоследовала еси невинному Страдальцу до самыя Голгофы и у  подножия креста слышаще вопли сонмища разъяренного, в молчании страдала еси. И Тебе  Самой душу пройде оружие, тем же удивляяся  Твоему неизреченному материнскому мужеству, зовем:  Аллилуйа.

Икос 7.

Новую весть тебе, Богородице, Архангел Господень  возвести, Воскресшаго Сына Твоего радостно прославляя. С Ним вся воинства небесная велегласно безсмертнаго Христа. Сподоби нас, Христе Боже, ад сокрушивый и живот вечный мирови даровавый, срадоватися днесь Матери твоей, умиленно восклицая:

Радуйся, Благодатная, Господь с Тобою.

Радуйсся, чистая Дево, слава Господня на Тебе возсия.

Радуйся, Богородице, о возстании Рождества Твоего.

Радуйся, незаходимая заре истины, наше земное странствование освещающая.

Радуйся, путеводная звездо нас к правде Божией ведущая.

Радуйся,лучу райский, наши души умиротворяющий.

Радуйся, Светлая Обитель  странников бездомных. 

Кондак 8.

 Странное таинство и преславное, Вознесениемм Твоим, Христе Боже, миру явивый и одесную Бога Отца седяй. И нам, странникам земли, о селениях райских скорбящим, Утешителя Духа Истины ниспосли и всели в ны, Жизнодавче, молитвами Матери Твоея, да зовем: Аллилуйа.

Икос 8.

Весь наш путь страннический слезами горести орошая, камней и терний исполненный, к ТебеБогородице Дево, вопием: Умилосердись над нами, Божественная наше Покровительнице,  и  приюти под сень святого Покрова Твоего нас странников, от пути  непосильного изнемогающих и успокоения в тихой пристани чающих. Укрепи старцев немощных, уврачуй стариц  болящих, насыти нас алчущих, напой нас жаждущих. Воодушеви юношей  к светлым подвигам  стремящихся, вразуми родителей воспитанию детей своих, сохрани младенцев  от всякие беды и утверди в духовной правде мужей и воинов. Осени благодатию Твоею наших пастырей духовных, вознеси молитвы наша ко Престолу Всевышняго, да славословим Тя, Матерь Божию, зовуще:

Радуйся, путников материнской сосуде терпения и  светлое пристанище.

Радуйся, скорбящих светлая радосте.

Радуйся, младенцев покрове и  защито.

Радуйся, правды небесныя поборнице.

Радуйся, непрестанная ходатаице о душах наших.

Радуйся, Светлая Обитель  странников бездомных. 

Кондак 9.

Всяк, иже призовет имя Господне, спасется, и на всякую плоть излию от Духа Моего, рече Господь. На Тебе же, Мати Божия – благодать Святаго Духа излияся превыше всякия меры, зане Творца и Зиждителя нашего вместила еси. Излей же и на наши страждушия души милость Сына  Твоего, да облегченным сердцем вопием: Аллилуйа.

Икос 9.

Святии апостоли, ничто же земное в себе помышляюще, с благоговейным трепетом преславное Успение Твое славят. Царь бо царствующих и Господь господствующих  сошед на землю, восприя душу святую Твою и в велицей славе вознесе ю на небо, идеже уготова одесную Престола Своего Обитель Тебе. И мы, яко овцы разсеянии, к Твоему  милосердию, Богородице, взываем: подажь пристанище нас бездомным, собери воедино отечество наше, посли нам мир и благословление, да молитвенно Тебе поем:

Радуйся, нас погибающих спасающая.

Радуйся, с лики святых за нас молящаяся.

Радуйся, Божественный Покрове рабом Твоим.

Радуйся, светлый Лик  Свой от нас не отвращающая.

Радуйся, по Успении Своем мир не оставляющая.

Радуйся, за ны пред Сыном Твоим председательствующая.

Радуйся, Светлая Обитель  странников бездомных. 

Кондак10.

Спасти хотяй мир, Пастырь Добрый, всех ко спасению зовущий и вся к Себе привлекающий, праведныя любяй и грешныя милуяй, спаси и ны грешныя молитвами Богородицы, да поем  Тебе: Аллилуйа.

Икос 10.

Стена ипредстательство всех грешников кающихся, прими и наше покаяние, Всеблагая Дево Марие. Умягчи жестокосердные души наша, исцели болезненное блуждание умов наших, низвергни гордые в пучину смирения, подыми горе очеса наша, землею окованыя. Разомкни уста в отчаянии сомкнувшиеся, да воспоим Ти славословие:

Радуйся, живоносный источниче нас росою живительною окропляющий.

Радуйся, во вся роды гласу молящихся внемлющая.

Радуйся, погибающим руку спасения простирающая.

Радуйся, Всеблагая, о злобе людстей  страждущая.

Радуйся, цвете райский.

Радуйся, двере спасения.

Радуйся, Светлая Обитель  странников бездомных. 

Кондак11

Пение ангельское провождает праведных до смерти, где убо мы грешнии обрящем спасение,егда кроме единаго благаго дела пред Судиею праведным предстанем? На Тя,Богородице, наша надежда. Спаси Твоим Предстательством души наша, да поем: Аллилуйа.

Икос 11.

Светоприемная свеща во тьме изгнания нам светящая, веди нас к Сыну Твоему Господу и Спасителю нашему, и якоже на браке в Кане Галилейской  заступающаяся за бедных людей показалася еси глаголюще Сыну Твоему: «вина не имут», такожде и ныне  покажися заступницей за нас  отверженных. Рцы Сыну Твоему: «Господи, отчизны и пристанища не имут».исполни сердца их радости и утешения. Мы же благодарнии Тебе, Владычице, восклицаем:

Радуйся, свете небесный неугасимый.

Радуйся, одесную Бога Сына Твоего седящая.

Радуйся, сил небесных превысшая.

Радуйся, простых умов утешение.

Радуйся, стремление праведных вечное.

Радуйся, возводящая грешников   на небо.

Радуйся, Светлая Обитель  странников бездомных. 

Кондак 12.

Благодать Сына Твоего мирови явила еси, Приснодево Пренепорочная, спаси и нас грешных, зовущих о Тебе: Аллилуйа.

Икос 12.

Поюще Тя, Благодатная, между женами, едина благословленная, Спасителя миру даровавшая, и тем вечную славу и поклонение стяжавшая, радостное Ти Божией Матери славословие приносим:

Радуйся,из Тебе бо возсия Солнце Правды Христос Бог наш.

Радуйся, непостежимая тайно Боговоплощения.

Радуйся, невместимого вместившпая.

Радуйся, Мати Слова иже бе Бог.

Радуйся, Мати Света во тьме светящаго и тьма его необъяша.

Радуйся, Светлая Обитель  странников бездомных. 

Кондак 13.

О, всепетая Мати. О, Мати благодати исполненная! Прими наше слезное к тебе моление, еже в нынешнее время на милосердие Твое дерзающе, из глубины душевная  Тебе  приносим, поюще: Аллилуйа.

Сей Кондак глаголи трижды: Таже Икос 1: «Архангел Благовестник» Кондак 1: «Избранная от всех родов».

МОЛИТВА

Что ти речем, Царице наша и Владычице, помышления проницающая и всю нашу жизнь во мгновение ока озирающая? Что можем мы грешнии и нечистии поведати своими скверными устами Тебе Пречистей и Пренепорочней? Не имамы словес по достоянию воспети Твое величие уПрестола Творца всея вселенныя. Не имамы силы исчести вся  дела Твоя милосердныя, человеков ради соделанныя. Предстоим Тебе трепещущие и плачущие  о всей греховной жизни нашей помышляюще. Вемы яко по делом кару Божию приемлем, вемы яко недостойнии есмы под святую сень Покрова Твоего внити, но яко мытарь, яко разбойник, яко слепцы и прокаженнии и мы сокрушенным сердцем горестно Господу взываем: «Боже милостив буди нам грешным». И Тебе, Пречистая Дево молим: прими вопль и стоны сердец наших и вознеси их к Престолу Всевышняго. Поведай Сыну Твоему  слезное покаяние и печаль сердец  наших, да воззрит Он на нас милосердным оком своим и дарует  нам исполнение молитв  наших. Собери нас, яко же матерь  собирает птенцов под крыле своя  и настави нас на путь спасения. Умири и  благослови страну нашу. Сохрани и утверди Первосвятителя нашего и с ним  вся священнослужители  и верныя слуги Церкви Христовой. Вразуми всех, да исполнят должную пред Богом и человеки правду, соблюдая добрая и сокрушая  злая. Помоги отцам и матерям наставить чада свои. Вразуми чад, да чтут родителей  своих. Отврати сердца наша от греха и зажги среди нас      огонь святого милосердия Твоего. Да возненавидим  зло, да узрим бездну падения нашего и возлюбим ближняго своего, да отвержемся себе, да возьмем крест свой и пойдем ко свету истины, просвещающей мир. Сокруши силу зла на земле и пролей в умы наша луч разума  Христова, да Тобою спасаемыя зде отечество, а по смерти рай обрящем и Триединому Богу хвалу, благодарение и поклонение возсылаем, всегда, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

О мира заступнице, Матерь всепетая! Со страхом, верою и любовию припадающе пред честною иконою Твоею Державною, усердно молим Тя: не отврати лица Твоего от прибегающих к Тебе. Умоли, милосердная Матерь Света, Сына Твоего и Бога нашего, сладчайшего Господа Иисуса Христа: да  сохранит в мире страну нашу, да утвердит державу нашу в благоденствии и избавит нас от  междуусобныя брани: да укрепит святую Церковь нашу Православную, и непозыблему соблюдет ю от неверия, раскола и ересей. Не имамы бо иныя помощи разве Тебе, Пречистая Дево: Ты еси всесильная христиан заступница пред  Богом, праведный гнев его  умягчающая. Избави всех с верою Тебе молящихся, от падений греховных, от навета  злых человек, от глада, скорбей. Даруй нам дух сокрушения, смирение сердца, чистоту помышлений, исправление греховныя жизни и оставление согрешений наших: да  вси, благодарне воспевающе величия Твоя, сподобимся Небеснаго Царствия, и тамо со всеми святыми прославим пречестное  и великолепное Имя в Троице славимаго Бога: Отца, Сына и  Святого Духа. Аминь.

Дай же, Господи, молитвами Царицы небесной  утешение, страждущей родине! Пресвятая Богородице, спаси нас!